Всякому, кто недооценивает своего противника , неизбежно  приходится  горько об этом пожалеть. Отец не единожды говорил ей об этом, а теперь Альенор самой довелось убедиться в его правоте.

Хвала Господу, пеших франков, которые попытались преградить им путь на склоне у реки , было не столько, чтобы их небольшой отряд увяз в этой толпе. Не столько, чтобы  на  свою беду потратить на них  слишком  много  времени.  Когда окситанские рыцари пробились в пригород, юная донна облегченно вздохнула, вновь убедившись – Господь с теми, на чьей стороне правда . И вновь прошептала, как молитву: « Господь на нашей стороне  ..»
Неба  за клубами дыма уже было плохо видно, яркий солнечный свет потускнел , в дымном мареве, что заволокло Сен –Винсент  терялись  перекрестки, улочки и переулки .  Но эн  Пейре, похоже, мог найти дорогу в этом  лабиринте даже ночью.  Так что Альенор уже ни о чем не волновалась.  И думать забыла о франках , которых в Сен-Винсенте уже более чем хватало. Но  они очень скоро  напомнили о себе…

Когда ее конь стал падать, Альенор  даже  не сразу поняла, что произошло.  Но она все-таки успела в последний момент  спрыгнуть на землю.  Только нога подвернулась, и юная донна упала на колени.  Хорошо, что франкам  было уже очень  не до нее… Когда Альенор поднялась на ноги, с  врагами уже было покончено, а эн Пейре протягивал ей руку:
- Благодарю, мессен

Мессен де Мир напомнил  Альенор ее старшего брата, чьим именем она решила назваться.  Сразу вспомнилось как они еще совсем детьми скакали по горным дорогам и цветущим лугам  на одном коне … Но сейчас ей  до слез было обидно, что она даже не заметила того удачливого копейщика… Было жаль хорошего коня, а еще  юная донна очень боялась теперь оказаться обузой, помехой  в бою  – если  на пути к Миндальным воротам им встретятся еще какие-нибудь франки …

Отредактировано Альенор де Ланта (2016-01-10 18:42:05)

Поначалу Альенор беспокоилась только об одном  - как бы случайно не назвать эна Пейре именем своего старшего брата. Именем, которым назвалась сама. Ведь тогда все получится глупо до невозможности, слишком много придется объяснять,  и чем этот разговор завершится, вообще неизвестно. Но очень  скоро юная донна  убедилась, что бояться нужно вовсе не этого, а встречи с теми, на кого то и дело оглядывался  Пейре де Мир. Конь мессена де Мира явно устал, а теперь ему приходилось нести сразу двоих всадников в броне. Он все сильнее отставал от остальных. А бургундцы явно вознамерились сполна   рассчитаться с южанами за дерзкую вылазку.

Услышав, что эн Пейре намеревается сделать , Альенор похолодела. Ведь это все из-за нее!  Но никто из рода Лавеланет, никто из рода де Кервера  никогда не прятался  от опасности за чужой спиной. И Альенор не собиралась позорить сразу два достойных семейства…. Точнее даже три…
Потому у юной донны получилось отогнать страх перед неизбежным. И нарочито беззаботно  ответить де Миру:
- Нет, эн Пейре, - раз вы  собираетесь добывать себе другого коня,  для меня дело чести вам в этом помочь . Я ведь  проворонил того копейщика. Да и мне самому конь не помешает…

Лишь бы   мессен де Мир не заметил , что губы у нее дрожат...  Хотя как он заметит - у нее же закрытый шлем... Альенор  уже вполне  понимала ,  что скорее всего здесь все для нее и закончится -  конница по ним просто пройдет. И тут юной донне  в голову пришла   мысль, которая вполне могла оказаться спасительной:
– А не заготовили  ли вы, мессен,  поблизости отсюда каких-нибудь подарков франкам?

Отредактировано Альенор де Ланта (2016-02-24 15:35:48)

Вот и случилось то, чего Альенор больше всего боялась.  Хвала Господу, эн Пейре  хотя бы передумал спешиваться.  Ведь   пеших противников всадники просто сметают -в  этом  юная донна за одно утро  успела убедиться очень быстро , причем несколько раз.
Альенор сама уже подумывала спрыгнуть с коня де Мира , понимая, что  от нее в предстоящем бою проку никакого, скорее наоборот, только никак не могла решиться. А решимости этой  от нее в итоге даже не потребовалось….

Но что теперь? Стоять и смотреть,  как за твою неосмотрительность сполна  расплачивается другой? Врагу такого не пожелаешь… Нет, нужно что-то сделать!  Но что сейчас может сделать она? 
Альенор как завороженная  смотрела на приближавшихся бургундцев , которые в дымном мареве пока походили на призраков, но,  увы, были более чем реальны…. Да, о том, чтобы затеряться  где-нибудь в переулках , у нее  даже мысли не возникло.
-  Господи, подскажи, как быть, Господи, не оставь..., - забыв привычные слова молитв,  шептала юная дама.

Наконец  она  осмотрелась вокруг. И только тогда заметила старую еврейку, махавшую руками с порога. Старуха что-то ей кричала….
Зовет спрятаться в доме? Этого еще не хватало…

Отредактировано Альенор де Ланта (2016-01-31 23:19:57)

Глаза застилали слезы . То ли от дыма, то ли от страшного ощущения собственного бессилия…Яростная схватка закончилось очень быстро. Иначе  и быть не могло.  Как только предводитель бургундцев  скомандовал отступление, Альенор бросилась к месту боя, молясь, чтобы для эна Пейре  не оказалось  уже слишком поздно.,  И уже на бегу  заметила, что двое бургундцев решили задержаться возле де Мира.  Зачем – легко догадаться. 
- Господи, не оставь, -  снова прошептала юная дама.

Бургундцы ее не видели, они вообще смотрели в другую сторону.  Да, бить в спину против всех законов чести.  Но позволить добить лежащего без чувств  - худшее бесчестье.  Особенно зная, что эн Пейре вступил в неравный бой из-за нее. Бог свидетель, иного не остается…..
Толедский клинок – подарок дяди, Родриго де Кервера, называвшего  Альенор «Прекрасным рыцарем» чаще, чем именем, данным ей при крещении, пошел вверх серебристым крылом.. Юная донна  ударила,  держа  «меч войны» обеими руками, вложив в этот удар все свои  силы, отчаяние и злость на незваных гостей,  Потому что ударить второй раз ей никто не позволит. … А против всадника с копьем  с одним мечом не выстоять..   Сталь окрасилась  кровью, бургундский рыцарь  выронил копье и стал медленно заваливаться в сторону.

Второй бургундец  с  громким проклятьем развернул коня и  рванул из ножен меч.
Альенор  отскочила , понимая , что защититься  может только клинком своего меча…  И что особо надеяться ей не на что.
Но удара не было. Ибо  сержант внезапно отправился вслед за рыцарем  - в грудь бургундца вонзилась арбалетная стрела .
Если бы Альенор  оглянулась, она бы увидела на крыльце дома , откуда  недавно махала ей старая еврейка, горожанина с арбалетом.  Но оглядываться ей было некогда. Юная донна опустилась на колени возле де Мира и  непослушными руками  стала расстегивать  ремешки его шлема:
- Эн Пейре, очнитесь……

Отредактировано Альенор де Ланта (2016-02-03 22:35:35)

- Это от дыма, - коротко ответила Альенор, про себя порадовавшись, что  еще не успела  снять шлем, и де Мир  не видит ее лица.  Ведь она только что  сполна  убедилась,  как это страшно  -   стоять в стороне и не иметь возможности сделать хоть что-то….
Хвала Господу, для эна Пейре  короткая схватка с бургундцами закончилась относительно благополучно. Сейчас бы ему глотнуть вина – восстановить силы... Только где им взять это вино?

Юная донна наконец сняла свой шлем.  Попыталась отдышаться, но  тут же закашлялась  -   воздух  был горьким от дыма.
- Один - мой, за второго нам обоим стоит благодарить   вот этого человека, - она указала на подошедшего к ним горожанина с арбалетом.  И тут же обратилась к нему:
- Почтенный,  у вас вина не найдется?

У Фаукета  действительно оказалась фляжка с вином, которую Альенор  протянула эну  Пейре.  И только потом  до юной донны окончательно дошел смысл сказанного горожанином:
  - Как же так?  Бург взят?!
Ей показалось, что небо вдруг покачнулось, и земля стала уходить из-под ног.  Бург взят?! Не может быть… 
По лицу эна Пейре было видно, что он  потрясен услышанным не меньше нее....

Но иного здесь  и быть не могло. Случилось то, что  неминуемо  должно  было случиться -  потому что силами рыцарей  одного виконтства невозможно противостоять тысячам, собравшихся  со всех концов Франции и даже из соседних стран.  Потому что любая доблесть при таком раскладе оказывается бессильной..

Отредактировано Альенор де Ланта (2016-02-24 15:40:24)

- Я лично этим займусь. Позже…
Грязный и запыхавшийся после боя под стеной, возни с лестницами и резни на стене, к Монфору присоединился Марли-старший. Братья обнялись, и Матье можно было не отвечать на вопрос, попал он или нет. А у Бушара не было сейчас времени рассказывать о том, как он едва не расстался с жизнью. Война есть война, что с нее взять?
«Я еще увижусь с тем рыцарем, что позволил себе пинать ногой мой герб, - пообещал себе Бушар, задетый тем оскорбительным презрением, что продемонстрировал ему недавний противник. - Мир тесен, особенно для тех, кто отсиживается в осажденном городе».
- Еретики выбежали мне навстречу под стену и наперебой приглашали наведаться в Каркассон, - ухмыльнулся Марли. - Не могу им отказать. Что там с воротами?
- Их нужно открыть, - любезно подсказал младший брат.
- Так чего же мы ждем?!
- Судя по всему, вас…

Спуститься со стены было ничуть не легче, чем взобраться на нее. Да, на головы больше не летели камни и стрелы, но отступающие окститанцы отчаянно бились за каждую пядь ведущих вниз, в пригород, лестниц. Решить исход боя могла конница, бугрундцы готовы были ринуться на улицы Бурга, но кони - не люди, через каменную преграду перебраться не могут.
- Все эти стены нужно будет срыть к чертям собачьим! - мечтал Бушар, врубаясь в ряды защитников ворот. Добраться до тяжелого дубового бруса, запирающего скобы, было не проще, чем до Грааля.
- Сражаются так, словно сам дьявол их возглавляет. А ведь, того и гляди, еще и помощь из города подоспеет. Конница есть не только у крестоносцев.

Короткое замешательство в рядах южан, случившееся после гибели капитана, оказалось решающим для французов в сражении за дубовый брус. Который, наконец-то, удалось сбросить на землю. И ворота Бурга с неохотой распахнулись, поддавшись усилиям крестоносцев, и вопреки отчаянному сопротивлению их защитников.
Оставшиеся в меньшинстве, без командира, а теперь еще и оказавшиеся между двух огней, окситанцы постепенно прекращали безнадежный уже для них бой и пытались сдаться на милость франков, но Бушар предпочел этого не замечать. В душе его не находилось больше места ни милости, ни благости.
Рыцарь успел зарубить одного безоружного солдата и без колебаний занес меч над головой следующего. Но тут кто-то с силой перехватил его руку.
- Что вы делаете, брат?! - укоризненно воскликнул Марли-младший. - Они ведь сдаются вам.
- И что толку? - зло огрызнулся Бушар.
Его мутило от сладковатого запаха крови и освежеванной плоти, сделавшегося настолько сильным и удушливым на жаре, что француз затосковал по запаху гари и расплавленной смолы, оставшемуся по другую сторону стены.
- Если они еретики, преподобный Арно Амальрик отправит их на костер. Я бы предпочел смерть в бою. Уверен, эти люди - тоже.
- А если нет? Если не еретики?
- Если нет, что же они тут делают?

На самом деле Матье был прав, а он окончательно потерял человеческий облик в этой резне. И правда, не стоило тому окситанскому барону пинать ногой его щит: там, где у врагов нет уважения друг к другу, не будет и милосердия.
Махнув рукой, Марли-старший оставил уцелевших южан и право распорядиться их судьбой брату. А сам пошел прочь, пошатываясь, словно пьяный, от усталости, жары и подступавшей к горлу горьким комом дурноты. Мимо него в распахнутые ворота в Бург хлынула конница.