Шевалье де Бедельяк, вопреки предположениям молодого Мирпуа, отнюдь не горел желанием поскорее пролить кровь крестоносцев. Внезапно обретенный французский родич, судьба сына, дочери, замысловатое сплетение услуг и долгов, частью которого оказался эн Арно, - это был совсем не тот Гордеев узел, что можно было разрубить одним ударом.
Бросаясь в атаку, окситанский рыцарь все еще пытался разглядеть у костров знакомые ему лица и цвета. И, к своему удивлению, не находил их. Не видел ни де Блева, ни его оруженосца, ни второго француза, того, что минувшим днем так неудачно, или удачно пленил его.
Может, все они ночуют в графском шатре?

Крестоносцы между тем не успели пока еще поднять тревогу, окситанцы налетели на них подобно мистралю в межсезонье, стремительно и неудержимо. А Бедельяк, оставив участь спящих противников на совести молодых рыцарей, устремился прямиком к навесу, где он надеялся отыскать донну Агнес. Освобождение виконтессы Тренкавель - это то, ради чего он вернулся, то, чего желал более всего прочего.

Дозорных на холме, о которых говорил эн Арнаут, внезапно не оказалось.  Только особой радости это, казалось бы ,счастливое обстоятельство  у Раймона не вызвало. Напротив, знакомое по Палестине нехорошее предчувствие заставило молодого рыцаря придержать коня. Слишком просто все получается…   Кем надо быть,  чтобы в краю, где тебе совсем не рады, отправиться спать,  не оставив часовых?  Последним глупцом  быть нужно.. Но глупцы, как известно долго, не живут, свой жизненный путь завершают  быстро и бесславно. Нет, не могут рыцари , воевавшие в Святой Земле , оказаться настолько беспечны…. Значит, лагерь так вовремя оставлен без охраны не случайно. Значит, ловушка. .
-Мессены, стойте!
Мысли стали словами в одно мгновение, но  Мирпуа  и   его спутники  уже неслись  к костру на берегу,  где так нарочито беззаботно дремали франки .. Его окрика они не услышали -   де Ниорт сумел  остановить лишь свой небольшой отряд.

Скорее по наитию, чем рассуждая здраво, Мирпуа прикрылся щитом, который тут же ужалили, разбивая в щепы, сразу два арбалетных болта. Только что зарубленный «франк» рассыпался под копытами рыцарской лошади кулем пожухлой травы, замотанной в крестоносный плащ. Северяне ждали их, - дьявол, сотворивший этот жестокий мир, хитроумен и по-своему заботится о тех, кто ему служит.
Рядом падали его соратники, но Пьер Роже с негодованием отверг мелькнувшую в его воображении возможность немедленного отступления. Он потеряет еще больше людей, подставив крестоносцам их спины. Только вперед, сейчас дорого каждое мгновение.
Не став более терять времени на оставленную у костров приманку, молодой рыцарь продолжал гнать скакуна, стремительно сокращая расстояние меду ним и укрывшимися за повозкой стрелками.
- За мной! - громогласно воззвал он к остальным. Рукопашная - вот то, что им сейчас нужно. И как можно скорее. А еще женщина, чье светлое покрывало призывает на подмогу соотечественников.

Краем глаза он видел, как упала лошадь опередившего его Бедельяка. К счастью, эн Арно жив, он силится подняться... Отец Отильды остался за спиной Мирпуа, а Пьер Роже не привык оглядываться в бою.
А вот Раймон де Перейль оглянулся. И обнаружил, что отряд его тезки, Раймона де Ниорта, не устремился в схватку вместе с остальными. Что делало положение Мирпуа отчаянным: тех, кому удастся прорваться через рой арбалетных стрел и ввязаться в рукопашную, могло оказаться слишком мало, чтобы противостоять французским мечам.

Отредактировано Пьер Роже де Мирпуа (2015-11-13 19:06:43)

Жизнь подхватила Женевьеву безжалостным порывом мистраля и завертела, будто щепку в водовороте. Отчий дом захвачен врагами, маленькая Каталина неизвестно, жива ли, недолгая служба у виконтессы обернулась бегством из города и в конце концов пленом. Эту короткую летнюю ночь они с Беатрис просидели обнявшись, знатная девица и простолюдинка, объединенные общим несчастьем.
- Нужно... Беатрис, нужно как-то предупредить наших о том, что мадонны Агнес уже нет в лагере. Я не хочу участвовать в этом обмане, - девушка едва не сдернула с головы покрывало, но кормилица маленького виконта умоляюще схватила ее за руки.
- Если вы ослушаетесь франков, госпожа, они тут же убьют нас, - зашептала она, указывая на Тибо и остальных стражников. - Помилосердствуйте, неужели у вас нет ничего, ради чего стоит жить?
Этот простой и одновременно такой сложный вопрос поверг Женевьеву в растерянную задумчивость. Веруя в то, что смерть есть долгожданное освобождение души от тяжких оков плоти, она никогда не цеплялась за жизнь, но и смерти, настоящей насильственной смерти никогда раньше не видела так близко, как за последние дни. Теперь же при мысли о смерти девушку охватил неприятный стылый страх, ей, несмотря на августовскую жару, сделалось холодно, и Женевьева крепче прижалась к Беатрис. А потом, положив голову на плечо крестьянки, забылась тревожным, полным путанных сновидений сном. Ровно до того мига, когда над головой их засвистели стрелы, охрана дружно вскочила на ноги, обнажая мечи, а из полумрака отступающей ночи понеслись к кострам лагеря франков всадники в уже знакомых Женевьеве цветах сеньории Мирпуа.
Бежать было некуда, да и времени на это уже не оставалось, место их короткого ночлега должно было вот-вот превратиться в место кровавой сечи, так что две бедные женщины просто замерли, боясь лишний раз шевельнуться, забыв разом и о молитвах и о призывах о помощи. Чему бывать, того не миновать.

Кони мчались вперед, по травам, умытым росой. Миновали   графский шатер, под навесом рядом с которым виднелись две женские фигуры. Да, донна Агнес там…  Но сначала нужно добраться до стрелков. Виконтессе сейчас ничего не угрожает, чего нельзя сказать о брате  донны Эстелы.
А небо светлело, звезды, напоминавшие молодому рыцарю  о встреченной  в замке Мирпуа  юной светловолосой донне,  были уже почти не видны. Раймону вдруг подумалось, что трубадуру, который будете воспевать этот  прекрасный горный цветок со звездным именем, не придется долго думать над сеньялем....

Кто-то из франков некстати обернулся и закричал, поднимая  тревогу.  «Воины Господни»  ожидавшие атаки  совсем с другой стороны, начали спешно  перестраиваться, готовясь  встретить вынырнувших  из тумана всадников. Тем лучше -  тем проще будет поредевшему отряду Мирпуа. Ну что же…

И над берегом Эра зазвучал клич  палестинских крестоносцев, который уже стали забывать на Святой земле.  Раймон помнил…
- Deus vult!
Да будет воля Твоя… В этот миг молодой рыцарь действительно чувствовал себя исполнителем высшей воли, орудием божественного возмездия.
Его меч обрушился на замешкавшегося с копьем франка. Тому хватило одного удара.  Раймон поймал на щит еще чье-то копье, ударил в ответ…  Рядом Аймерик достал еще  одного, правда, насколько серьезно, непонятно.
Среди боя  в  памяти вдруг почему-то всплыл  окрик одного из франков при их появлении.  Мессир де Прэ…  Где-то он уже слышал это имя…

Отредактировано Раймон де Ниорт (2015-11-20 19:59:24)

Амори был изрядно раздосадован на де Прэ. Где же эта хваленная рыцарская дружба, чтобы спиной к спине в кольце врагов. Вместо этого беспокойному нормандцу вздумалось ввязаться в схватку за девчонку, которую его угораздило объявить виконтессой. А еретики между тем бросились на сгрудившихся вокруг повозки французов, как голодные псы на свежие кости. А может, они и не еретики, кто их разберет. Дядюшка уж точно нет, а туда же. Да и орут «Deus vult!» Будто не счеты сводят, а Гроб Господень решили отбить. А чего орут, Господа криками не обманешь.

В общем, спиной к спине пришлось становиться с Ламбером, и пришлось им туго, особенно поначалу. Но в какой-то момент, раскроив череп одному южанину и выдернув теплый от крови меч из живота второго, де Блев вдруг понял, что они держатся. Все еще держатся, несмотря ни на что.
«Совсем не то, что «наши» рутьеры», - мелькнуло у Амори. Те тоже были нападали неожиданно и безжалостно, словно волки, но хоть рыцарских шпор не носили, нехристи.
Объяснять окситанцам, что он о них думает, сподручнее было не бранью, - вдруг не разумеют, - а увесистой дланью и острым мечом, чем де Блев и занялся, вдохновившись пониманием того, что до сих пор жив, что само по себе уже чудо.

Франки  все еще держались. Те, кого южане не смяли сразу своей внезапной атакой, сражались   яростно, ни на что уже не надеясь.  Воистину нет противника опасней того, кому отступать уже некуда.  Безнадежная ситуация и с мирными землепашцами творит чудеса, что же говорить о тех, для кого война  давно стала привычным  занятием…

  О предрассветной тишине ничто уже не напоминало – звенела сталь,   терпкий аромат южных трав мешался с запахом крови, с обоих сторон  падали раненые, а кто-то уже спешил предстать  перед Создателем….  Стоило Раймону отбить очередное нацеленное в него копье, как  на него  бросились  сразу двое.  Уже не простые копейщики,   рыцари. Хотя прав  Аймерик – какие  из этих франков рыцари….  Франки ударили одновременно.   От одного удара  де Ниорт уклонился   - лезвие секиры лишь скользнуло по кольчуге. Раймон  тут же расплатился  с врагом сполна, со всей южной щедростью   - тот так удачно  открылся , атакуя. Меч южанина  сверкнул, отражая блики  огня,  и  «крестоносец»,  было поверивший в то, что сумел  достать предводителя  нападавших, рухнул в траву,  как подкошенный. 

Другой удар, в который его второй противник,  похоже, вложил всю свою ярость, молодой рыцарь  принял на щит. Щит выдержал, хотя Раймону на миг показалось, что он разлетится в щепки.    Франкский  рыцарь, не дожидаясь ответа,    отпрыгнул в сторону , и вновь занес секиру над головой.  Де Ниорт  вскинул  щит, и  только сейчас понял , что левая рука уже не повинуется  ему  как прежде...

Тем временем, держаться становилось все труднее. Южане явно превозмогали количеством, да и силой, чего уж там греха таить. Вымотанные дневной погоней за виконтессой, франки ведь толком и не отдохнули. А ведь было еще утреннее веселье с кузеном… Черт, неужели ему суждено помереть вот так, под еретичным южным небом, не изведав наслаждения от приобретения настоящей славы. Да что там слава, они ведь даже хлеба белого так и не поели. Кому-то, может, поле битвы пахло кровью, но де Блев отчетливо слышал запах каравая.
Нет уж, пока он не поест, никакому южанину его не отправить пред врата райские. Ну, или как получится. Говорят, в аду тоже неплохая компания собралсь, только Амори не спешил ни на небо, ни в геену.

Чего нельзя было сказать о его товарищах. Де Карси уже был на пол пути куда бы то ни было, а ле Бек рисковал отправиться вслед за товарищем. Продолжая прикрывать спину Ламбера, де Блев поспешил на помощь нормандцу, всю оставшуюся в его руках силу вложив в удар мечом по щиту, коим прикрывался южанин от ле Бека.

Чертова деревяшка оказалась крепостью ничем не горше головы де Блева.

Не имея времени на куртуазные или вообще какие-либо ругательства, де Блев, отскакивая от южанина, развернулся, чтобы рассечь неприкрытый бок противника.
Но не рассчитал силу разворота, увлекшего его, и меч прошел мимо.

Де Блев выругался.