- Благодарю вас, миледи, - горячо откликнулась на сестринское объятие хозяйки замка Гвенда. Всю ночь, ворочаясь с боку на бок, она отгоняла мысли о будущем, ведь воображение юной графини рисовало его совсем не радужным в свете полученной вчера отрывочной информации из уст как Ровены, так и барона. По чести говоря, Гвенда предпочла бы остаться у леди Ровены, но у неё не было морального права бунтовать против воли дяди и накликать на голову приютившей её женщины ещё больше бед. Хоть леди держалась с достоинством, и не говорила о своих тягостях прямо, все вокруг – и состояние замка, и дерзкие речи борона, свидетельствовали в пользу того, что у Ровены уйма проблем. Этой ночью Гвенда твердо решила, что как только вступит в права наследования своим имуществом, во что бы то ни стало, поможет леди Ровене, если к тому времени не вернется её муж, а уж если это случится, молодая женщина больше не будет беспокоиться ни о чем. – Я уверена, что свидимся. Пусть бережет вас господь, и сына вашего, и дом ваш, - Гвенда погладила по щеке сынишку Ровены, и обоз тронулся в путь.
Гвенда сохраняла молчание, Мэри тоже не особо стремилась к разговору – она дремала, поскольку затянувшийся ужин был испытанием для её уже немолодого организма. Это было Гвенде на руку, она могла беспрепятственно рассматривать местность. Туман, который при выезде из ворот замка казался густым, словно молоко, при ближайшем рассмотрении немного расслаивался, а лес, меж тем, наоборот – сгущался. Гвенда невольно поежилась, вспомнив разговоры о разбойниках, но её сопровождали опытные и бывалые солдаты, и даже если расписанные бароном жестокие убийцы и решатся напасть на обоз, они встретят решительный отпор. Да и, к тому же, Гвенде почему-то казалось, что барон намеренно сгущал краски, по одному ему ведомым причинам – то ли себя показать эдаким героем на фоне совершающегося вокруг разбоя, то ли дам запугать. «Наверное, воображал, что мы с миледи чувств лишимся», - хмыкнула она про себя.
Вдруг обоз остановился. Возглавляющий его солдат поднял руку, призывая всех замереть на месте и не издавать ни звука, а Мэри, проснувшаяся от резкого толчка, в непонимании завертела головой. Гвенда приложила палец к губам, чтобы няня молчала, и сама тревожно осмотрелась. «Ну, вот, зачем я думала о разбойниках?»

Как только возглавляющий отряд солдат пал, пронзенный сразу двумя стрелами, Гвенда словно окаменела, не до конца понимая, что происходит. Туман рассеялся, а время, наоборот, будто загустело и остановилось. Она смотрела на бойню, в которой гибла вся её охрана и не могла пошевелиться. Но когда повозка накренилась, Гвенда тот час пришла в себя и оглянулась по сторонам, пытаясь сохранять твердость духа, как на охоте – так учил её отец. Повозка снова всталв на место, и Гвенда задержала дыхание. Одного из солдат несколькими стрелами пригвоздило к повозке, в непосредственной близости от Гвенды. Мертвецов ей видеть доводилось, но в гуще битвы, хоть и маленькой, она ещё не имела весьма сомнительного счастья побывать. Борясь с дрожью в руках, она потянулась за мечом, так и оставшимся в ножнах, не без труда достала оружие и крепко сжала в ладонях, полная решимости воспользоваться им. Ей вдруг вспомнились древние мифы о воинах Одина, умиравших с оружием в руках, и неуместность присутствия языческого бога в мыслях честной христианки её не тревожила. Внимание Гвенды было приковано к небольшому кустарнику, начинающемуся как раз у того места, где остановилась повозка, и уходящему в густой лес. В голове мгновенно созрел план – нырнуть в кустарник и двинуться в лес. О том, что там женщин могут поджидать как разбойники, так и дикие звери, Гвенда не думала, главным сейчас было поскорее убраться с дороги, пока невидимые убийцы не добрались до неё и до Мэри. Гвенда повернулась к няньке и хотела было изложить ей свой план, но вид меча в руках воспитанницы вывел няньку из оцепенения, однако она всё ещё не понимала, что происходит  – до смерти перепуганная женщина что было силы заорала:
- Аааааааааааааааааааааааааааааааааааааааааа!

- Что ты натворила! – сквозь зубы прошипела Гвенда, не сдержав досады, вызванной непроходимой глупостью доброй женщины. Она угрожающе подняла меч – в обычном состоянии Гвенда, скорее всего, не сдюжила бы сделать подобное, однако страх за свою жизнь, порой, проявляет в человеке способности, о которых он и сам не подозревал. – Если посмеешь её тронуть, тебе конец! – с вызовом прокричала Гвенда разбойнику, подбиравшемуся к Мэри. Во рту пересохло, кровь гулко отдавалась в висках, словно кто-то лупил в барабан, и Гвенда не заметила, как сзади к ней подкралось двое мерзавцев. Один схватил Гвенду за талию, а второй одним ловким движением выбил из рук меч. Оружие упало на землю, и, соприкоснувшись со щитом одного из убитых солдат, издало жалобный звон. Гвенда отчаянно брыкалась, царапалась и даже попыталась укусить разбойника, тот чертыхнулся и зажал рот девушки ладонью, а второй обезвредил её руки с помощью плаща, завернув Гвенду в него, словно в саван. Мэри постигла бы та же участь, не потеряй она сознание. На лице разбойника, подскочившего к няньке, читалась некая растерянность, будто он не знал, что делать дальше. Товарищам досталась молодая газель, а ему - старая кляча? Такой расклад сил ему был совсем не по душе. К тому же, бабушка упала в обморок, вот пусть там и лежит - собственно, его посылали за тем, чтобы она замолчала. А лапать её не представляло совершенно никакого интереса.

Отредактировано Gwenda (2012-02-27 00:00:20)

За мгновенье до удара по голове Гвенда услышала знакомый голос, но увидеть того, кому он принадлежал, не смогла. Гвенда почувствовала прилив тошноты, перед  глазами словно кто-то рассыпал белые искры по черному полю, и она вынуждена была прислониться к повозке, чтобы не упасть. В обморок Гвенда не хлопнулась – никогда не понимала, почему её мать без конца теряет сознание, по поводу и без.  Она медленно поднесла ладонь к затылку – крови не было, значит, не все так плохо. А уже через мгновение кто-то тряс её за плечи.
- Барон? – она не могла понять, почему де Бриенн оказался здесь, в ушах звенело, и его слова доходили до её сознания с трудом. – Прислали охрану? А…
Шок от удара прошел, и Гвенда, наконец, взглянула на барона, лицо которого изображало крайнюю обеспокоенность, и поняла, что своим спасением обязана ему. Потрясение от пережитого было велико, и напрочь стерло все неприятные воспоминания о вчерашнем вечере;  барон в данный момент казался ей самым лучшим человеком на земле. Наконец, после страха и естественного для таких ситуаций возбуждения, Гвенда почувствовала себя в безопасности и… расплакалась, спрятав лицо в ладонях. Она всхлипывала, словно маленький ребенок.
- О, боже, все мои люди… - она кое-как размазала слезы по щекам и схватила барона обеими руками за плащ. – Барон, умоляю, пошлите за лекарем, возможно, кто-то ещё жив! - через мгновение Гвенда поняла, что умолять барона и одновременно держать его за грудки немного нелогично. Выпустив одеяние барона из ладоней, она снова всхлипнула.

- Леди Хайденгем? – растерянно просила Гвенда, не понимая, к чему клонит барон. – Но леди ведь…
Мэри не дала ей закончить мысль. Схватившись за сердце, она запричитала:
- Девонька моя, посмотри, все твои вещи, все подарки господину епископу, все разбросали! – приговаривая  и охая, она бросилась собирать пожитки Гвенды с земли. – Мессир, вы же прикажете своим людям помочь мне? – И няня продолжила своё занятие, стараясь не пропустить ничего, ни одной мелочи.
Гвенду же беспокоило другое – лошади, запряженные в повозку, были убиты, другие поразбегались, и они с Мэри остались без транспорта, в глухом лесу, в незнакомой местности. Эйфория от самого факта спасения понемногу угасала,  уступая место мрачным мыслям.
- Барон, я не смею вас просить, вы уже и так сделали для нас то, за что я вам обязана до конца дней моих – спасли жизнь Мэри и мою, но… - Гвенда запнулась  и тихо продолжила. – Вы не прикажете вашим людям забрать наши вещи, а нас – сопроводить к епископу? – Собственно, из слов барона следовало, что таков был его изначальный план, по крайней мере, в части сопровождения, если не перевозки её скарба, но Гвенда была слишком потрясена, и попросту забыла, что говорил барон, когда она пыталась прогнать навязчивые пятна перед глазами после удара по голове. Гвенда чувствовала такую усталость, будто целый день охотилась с отцом, а потом ещё упражнялась в верховой езде, до самого вечера. Ей хотелось тепла и покоя, и она, скрывая дрожь, куталась в порванный плащ.

Если человеку долго твердить, что он – петух, того и гляди - закукарекает. Барон уже дважды помянул имя Хайденгемом в связи с разбоем, и даже потрясенная пережитым Гвенда не могла не обратить на этот факт внимания. Неприятный холодок пробежал по телу уже согретой плащом барона Гвенды. Ей было не по душе, что спаситель, на миг показавшийся рыцарем в сияющих доспехах, так настойчиво обращает её внимание на то, что именно крестьяне Ровены попались при попытке её ограбить.
- Миледи Ровена очень расстроится, когда узнает, что её беглые вилланы сбились с пути истинного. Это большая неприятность для каждого феодала, не так ли, барон? – внимательно посмотрела Гвенда прямо в глаза де Бриенну. – Вы тоже с ней знакомы, некоторые ваши крестьяне, насколько я помню, отплатили своему синьору черной неблагодарностью, и вышли на большую дорогу.

Слова барона ранили Гвенду, будто он не говорил, а рубил мечом. С одной стороны, его версия звучала обоснованно, и даже не потому, что Гвенда и правда не знала ни леди Ровену, ни его настолько хорошо, чтобы делать взвешенные и объективные выводы, к тому же, барон был явно человеком если не мудрым, то уж точно хитрым и в жизни повидал куда больше, чем сама Гвенда. Она заострила внимание на фразе о трудностях миледи Хайденгем, ведь это и правда звучит как мотив. Но если барон выглядел хитрым и бывалым, то Ровена – доброй и милой, как и сказал де Бриенн. С другой стороны, барон тоже знал о её маршруте. Только вот зачем ему это? Обвинить леди Ровену? Не слишком ли жестокая забава? Столько смертей, даже барон на такое не способен. По крайней мере, ей хотелось так думать.
- Да, барон, вы совершенно правы, пусть разбирается закон, - Гвенда постановила в ближайшее время навестить Ровену и обсудить сложившуюся ситуацию. – Моей благодарности нет границ, уверяю вас, и я с нетерпением жду, когда смогу вернуть долг, - заверила она барона, совершенно искренне. – Мэри, садись в повозку, - позвала Гвенда свою няню. – Люди барона все соберут, а нам нужно ехать, - с помощью де Бриенна Гвенда забралась в повозку. – Плащ я вам тоже верну, - улыбнулась она барону.

- Благодарю, милорд,  - Гвенда отвела глаза в сторону. Ей не приходилось ещё получать подарков от мужчин, кроме как от родного отца. Она чувствовала себя немного неуютно, хоть ей все твердили, что дары – это естественно, поскольку девушка она благородная, и если подарок преподносит равный по происхождению, ничего дурного в этом нет. Пока, правда, никто не осмеливался – няня говорила, что желающие заполучить её руку либо сражаются на войне, либо боятся её отца, который как-то громко заявил на пиру, что отдаст свою дочь только тому, кто предложит ей все и сразу. Захмелевшие гости начали требовать пояснений, и старый граф, стукнув кулаком по столу, лаконично удовлетворил их требования – преданность королю, титул, отвага, замок и земли. Да и не так давно Гвенда вошла в ту благодатную пору, когда девичья красота расцветает и привлекает взоры противоположного пола. Это был чуть ли не первый её разговор с мужчиной, который, к тому же: а) спас её, б) одарил очень недешевой вещью, в) выражался высоким слогом, хоть это, казалось, давалось ему не легко. Судя по всему, он с большим удовольствием поохотился бы, чем тащился подле её повозки, и Гвенда с радостью отпустила бы его, однако обстоятельства были не те. Вот если бы они просто встретились в лесу, поздоровались, она бы пожелала ему удачной охоты, а он ей – приятного пути, и все были бы довольны.
Из задумчивости Гвенду вывел вопрошающий взгляд барона.
-Ах, да, конечно, простите мне мою невнимательность, - Гвенда попыталась улыбнуться, - я с удовольствием буду принимать вас, конечно, если на то будет воля преподобного, - Гвенда и не подозревала, насколько она близка к истине. – У меня ведь нет больше знакомцев в этом краю, кроме вас и леди Ровены. Если вы найдете время для визита, я буду очень рада. – Гвенда снова отвела взгляд, лихорадочно соображая, зачем барону все это. Может, это просто манеры, дань приличиям? Но ведь вчера вечером де Бриенн показал, что плевать он хотел на них в купе с манерами. Как же Гвенда ещё плохо понимает истинные намерения людей! Или, может быть, она слишком все усложняет? Да, наверное, это все стресс, вот и воображение разыгралось.

Отредактировано Gwenda (2012-02-28 11:29:09)

Няньку Мэри вопросы барона взволновали куда больше, чем саму Гвенду. Вроде бы обычная светская беседа, однако барон уже второй день оказывался подле Гвенды, и доброй женщине очень хотелось, чтобы они имели под собой именно ту подоплеку, которую она узрела. В особенности её вдохновляла оговорка барона "нам". Лишь бы Гвенда не ляпнула лишнего!
Об этом няне можно было не беспокоиться – Гвенда, казалось, не слышала барона, и отвечать не собиралась вовсе. Причиной этому была назойливая головная боль, на которой пострадавшая и сконцентрировалась в конце тирады барона. Мэри легонько пнула Гвенду кулаком в бок, и та, встрепенувшись, вполголоса отвечала:
- Следуй за мной рыцарь,  он бы примчался мне на выручку, а так, моим единственным рыцарем являетесь вы, - пошутила Гвенда. Она не закладывала в эту фразу ничего, кроме шутки, однако няня расцвела буйным цветом, мысленно похвалив воспитанницу. Мэри уже думать забыла о нападении и убитых людях графа Девона, все её внимание было сосредоточено на беседе Гвенды и барона. – Отец мой был очень строг, - поспешила уточнить Гвенда.  – Его все боялись, а вассалы – и подавно. И порядок в землях был, вы правы – разбойников у нас нет, посмевших оступиться тут же отлавливают и казнят, - Гвенда считала, что не всегда заслуженно, однако вряд ли в бароне она нашла бы единомышленника в вопросах адекватности современной пенитенциарной системы. – Поэтому порядки на матушкиной родине меня, скажу вам честно, удручают. Если бы я только знала, что здесь так опасно, возможно, мне удалось бы уговорить дядю не следовать воле матушки, и не отсылать меня к её духовнику. – Гвенда посмотрела на барона и поняла, что требуется более детальное объяснение для её появления в Ноттингемшире. – Титул графа передается по мужской линии, у отца сыновей не было. Новый граф, дядюшка моего отца, может, оставил бы меня при своем дворе, однако матушка настояла, чтобы после её смерти меня воспитывал епископ де Нонан. К тому же, здесь матушке принадлежат какие-то земли, и, кажется, даже замок, и все это не требует обязательно мужчины-наследника. Вот так я и оказалась здесь, барон. – Гвенде очень хотелось спросить барона об охоте в этих краях, однако этот вопрос вполне мог спровоцировать новый синяк от кулака Мэри, а на сегодня травм и так было достаточно.

Отредактировано Gwenda (2012-02-29 15:35:55)