Гисборн облегченно выдохнул, едва только понял, что назойливый, словно муха, королевский лесничий вроде бы убрался восвояси. Скатертью дорожка, пусть попробует довести начатое дело до конца. Гай всегда придерживался разумной мысли, что клеветать может каждый, и чаще всего просто в силу злобного характера, а вот выяснить факты, неоспоримо свидетельствующие о преступлении, тем более, государственной важности, задача не из легких, требующая изощренного и бесстрастного ума. Взялся шпионить, мерзкий слизняк, так будь добр, действуй, а не бегай за поддержкой и одобрением.
Гисборн скривился от отвращения, припомнив плутоватые ужимки Билля и явственно промелькнувшее на гадкой роже разочарование, когда начальник охраны отказал соглядатаю в выдаче разрешительного документа. Наивный болван! Неужели он ожидал, что Гай будет настолько непредусмотрительным, что возьмет на себя ответственность, тем более подтвержденную письменно, в столь неоднозначной ситуации. Покрутись пока, интриган и сплетник, а там видно будет, казнить гонца за дурные вести, образно говоря, или же выдать желанное вознаграждение алчному пройдохе. Начальник личной охраны был стреляным воробьем и понимал, что подлецов, вроде старшего егеря, следует держать в поле зрения, не допуская ни на мгновение, чтобы они оказались за спиной, иначе они не удержатся от соблазна нанести коварный удар в прямом и переносном смысле.
От цепкого взгляда хмурого рыцаря в конской шкуре не укрылось и благостное выражение лица Преподобного. Масляные глазки епископа буквально лучились самодовольством. Не иначе, как хитрый лис успел тайком  перемигнуться с Биллем. Что ж, свояк свояка видит издалека. Теперь лесничий еще подумает, кому выгоднее продать сведения, если удача повернется к шпиону лицом, и ему удастся разнюхать что-то, заслуживающее внимание.
Гисборн в ярости сжал кулаки и столь явственно представил, как сворачивает тонкую цыплячью шею Билля одним движением, что даже вздрогнул и непроизвольно отряхнул руки, ощутив, как ладони стали влажными, будто бы от размазавшейся на них липкой плоти королевского лесничего.
Начальник охраны был по натуре мизантропом, но его презрение к людям было лишено патологической ненависти, а скорее брало корни от глубокого понимания человеческой натуры. Справедливости ради, стоит заметить, что некоторые черты собственного характера отнюдь не радовали Гая, он хорошо был осведомлен о своих пороках и недостатках, но, положа руку на сердце, не собирался изменяться. А вот подлость и фальшь Гисборн считал уделом слабых духом, будучи убежденным в том, что опасность нужно встречать лицом к лицу и по возможности с открытым забралом.
Увлекшись своими мыслями, Гай невольно вздрогнул от неожиданности, когда услышал, что шериф требует его к себе.
«Неужели болезнь внезапно отступила или же милорд торопится озвучить последнюю волю, предчувствуя скорый неминуемый конец?» - цинично усмехнувшись, подумал мрачный рыцарь.
Перед тем, как проследовать в покои барона де Венденаля, Гисборн внимательно посмотрел на девицу Левертон, старательно демонстрирующую покорность и смирение. «Эта семейка далеко не проста, и, как знать, быть может, мои подозрения по поводу того, что отец и дочь участвуют в заговоре и решили обвести всех вокруг пальца, не лишены оснований. Рунильду нужно беречь, как зеницу ока. Никогда не поверю, что эта особа по доброй воле согласится отправиться в монастырь», - пророчески заключил Гай.
- Ваше Преосвященство! Обстоятельства переменчивы, к прискорбию. Я вынужден задержаться. При необходимости я догоню вас верхом, - сохраняя невозмутимое выражение лица, объяснил Гисборн и направился к шерифу.
Увидев сэра Уильяма с кубком вина в руках, начальник охраны понял, что шерифу, при благоприятном раскладе, вполне удастся пережить всех в Ноттингемпшире. Изобразив легкий полупоклон, Гай негромко, пытаясь скрыть за нотками почтительности раздражение, вызванное вихрем событий этого нескончаемого дня, произнес:
- Милорд, вы хотели видеть меня?..

Отредактировано Гай Гисборн (2012-08-01 19:56:34)

Гисборн равнодушно и холодно взирал на барона де Венденаля, обдумывая услышанное распоряжение. Насмешливый тон речей шерифа и хвастливые обещания казнить преступников во что бы то ни стало призваны были скрыть, по мнению начальника охраны, некоторую неуверенность сэра Уильяма в своих словах. «Не иначе, шериф либо еще не оправился от некстати охватившего его недуга, либо испытывает серьезные опасения относительно возможных беспорядков и выступлений бунтовщиков. В любом случае, милейший де Венденаль стремится как можно скорее перевесить хомут на мою шею. И ему совершенно безразлично, если ноша окажется мне не по силам».
Гай усилием воли сохранял бесстрастное выражение лица. «Черт побери! Как же я устал от двусмысленных фраз, лживых улыбок и фальшивых заверений!» Всегда, сколько себя помнил, мрачный рыцарь боролся с собственными демонами в душе. Осторожность, а также врожденное и бережно лелеемое недоверие ко всем без исключения людям помогали ему успешно маскировать свои истинные чувства. Гай научился держать эмоции под контролем, справляться с волнением и внутренними противоречиями, а вот такие грехи, как честолюбие и гордыня, одержали над начальником охраны полную и безоговорочную победу.
- Милорд, я отлично понимаю вас и сделаю все возможное. Укротить смутьянов нам по силам, но, полагаю, что лучше изолировать и обезвредить источник опасности, пока он представляет собой небольшую искру, чем пытаться погасить разгоревшееся пламя, - Гисборн плотнее запахнул накидку, после чего скрестил руки на груди, приняв свою излюбленную позу.
Выдержав небольшую паузу, Гай заговорил снова:
– Вы прозорливы, милорд. В деле Левертонов слишком много подводных камней. Поступили сведения, неподтвержденные, правда, что старый сакс отправился на встречу со своим заклятым другом в Лестершир. Есть также все основания считать, что девица Левертон и ее соучастие в преступлении виллана служат лишь прикрытием для того, чтобы папаша без помех продолжил проворачивать свои темные делишки. И пока Рунильда – так, кажется, ее зовут – в наших руках, не стоит спускать с нее глаз, но и обвинять без неопровержимых доказательств преждевременно. Посему, думаю, будет правильным решением позволить упомянутой особе отправиться к вечерне. Вдруг женское сердце растает в пути и потеряет бдительность, - мимолетная улыбка, похожая на гримасу, скользнула по губам Гая.
- Надеюсь, вы согласитесь со мной, и тогда я поеду в церковь, сопровождая нашу птичку? – то ли спрашивая, то ли утверждая, произнес начальник охраны.

Ироническое подначивание шерифа и его не слишком тонкие намеки пришлись Гаю по вкусу. Несмотря на нелюдимый характер, рыцарь ценил хороший юмор, но сам старался не злоупотреблять шутками, считая, что статус начальника личной охраны не располагает к веселью. Да и забот всегда хватает, поэтому и приходится держать ухо востро. Гай был убежден, что стоит только потерять бдительность, тут же найдутся желающие сначала исподволь влезть в душу, а затем безжалостно растоптать все, что дорого, стараясь наступать на особенно больные места. А после еще обязательно будут каркать, как воронье, наслаждаясь своим триумфом.
Но сегодня шерифу удалось ненадолго растопить лед отчуждения. Настроение Гисборна немного улучшилось.
- Женские чары на меня, к счастью, не действуют, милорд. Так что вряд ли мы поменяемся с леди  ролями. Но я буду учтив и деликатетен, насколько смогу, в общении с девицей Левертон. Она, несомненно, чувствует себя одинокой в незнакомом для себя месте. Вот я и позабочусь о том, чтобы ей было уютно... под моим надзором.
Гай коротко рассмеялся, черты его угрюмого лица разгладились, и оказалось, что начальник охраны определенно не лишен привлекательности. К слову, Гай чуть-чуть слукавил, когда заявлял, что дамы ничего не значат для него. Слабый пол всегда был неравнодушен к подобным Гисборну одиозным личностям. Многие девицы млели при одном взгляде на таинственного рыцаря. Начальник охраны прекрасно знал об этом,  и изредка не отказывал себе в удовольствии пользоваться данным обстоятельством в личных интересах.
Улыбка погасла, и Гай сдержанно и серьезно продолжил беседу:
- Лестершир... Стало известно, что сэр Вилхерд поутру отправился туда, с какой целью - непонятно. Есть только голословные подозрения... А имя доносчика - Черный Билль. - Гисборн словно выплюнул ненавистное ему имя.
- Крутился - вертелся тут, пересказывал несвежие сплетни, щедро сдобренные домыслами и ждал вознаграждения за труды. Я объяснил ему, что деньги следует зарабатывать...   Он понял меня верно и отправился вынюхивать подробности визита сакса. Завтра в условленном месте с ним назначена встреча. В любом случае лучшего шпиона нам не найти. Билль слишком трясется за свою шкуру и поэтому изворотлив, как угорь. Мы же пока в стороне, лесничий ведь собирает сведения в силу своего любопытства, а не ради обещанной мзды, - закончил Гай.

Отредактировано Гай Гисборн (2012-08-03 03:09:55)

Гисборн кивнул в знак согласия со словами сэра Уильяма. Конечно же, распоряжения шерифа следует выполнять, не возражая... Но все же, считал Гай, не стоит недооценивать сэра Вильхерда. Единственная дочь  дорога мятежному саксу,  и он, разумеется, прибудет в Ноттингем, беспокоясь о ее судьбе, но сейчас более важным для Левертона является  какое-то другое дело... Времени у сэра Вильхерда вполне достаточно для того, чтобы выполнить задуманное. Лесничий в погоне за легкой наживой упустил драгоценные часы, и теперь вынужден двигаться лишь по следам возможных заговорщиков.
В глубине души Гай не сомневался, что Черный Билль - лучший из лазутчиков, которым они могут располагать. А вот доверять пройдохе не стоит... Не мешает основательно проверить все факты, которые раздобудет королевский лесничий. Гисборна всегда выводили из себя побудительные мотивы, которые руководили мерзким вертлявым человечишкой. Алчность, жадность, корысть - на этих трех китах, по мнению начальника охраны, зижделась нехитрая жизненная философия подлого шпиона. Ради собственной выгоды главный егерь может пойти на все, поскольку бесхребетному существу безразлично, на какую сторону склониться, лишь бы плата соответствовала затраченным усилиям. Так что скупиться, действительно, не стоит. "Билль не только сребролюбив, но и тщеславен. Попробуем сделать ставку на его слабости", - размышлял Гисборн.
- Как пожелаете, милорд. Билль вернется в город. Впрочем, если сочтете нужным, мы с вами еще увидимся и обсудим это после вечерни. А сейчас, с вашего благословления,  - хмыкнул Гай, - я попробую обаять саксонскую чаровницу. Выступить, так сказать, в амплуа защитника бедной девушки... Которая нуждается в сильном покровителе... Приручение пташечки - вот настоящее испытание крепости моих нервов, - криво усмехнулся начальник охраны.
Гисборн понял, что шериф настроен благодушно, но обольщаться этим обстоятельством не стоило. Хворь, столь неожиданно подкосившая де Венданаля, могла оказаться для ловкого интригана отличным прикрытием его истинных намерений. Но в данный момент рыцарь предпочел не думать о причинах недомогания сэра Уильяма.
Гай был полон решимости раскусить крепкий орешек, каким, предчувствовал, является леди Рунильда. Саксы, все, без исключения, отличаются гордым и непокорным нравом,  и если девица Левертон унаследовала хотя бы некоторые черты характера своего отца, то хлопот с этим милым, юным и неопытным созданием не оберешься. Но вероятные трудности не пугали Гисборна, он любил сложные головоломки. В конце концов, прежде всего она просто женщина, а в общении с дамами рыцарь предпочитал использовать старые, проверенные временем приемы. И почти никогда не ошибался.
Начальник охраны изобразил полупоклон и шагнул к дверям.

Отредактировано Гай Гисборн (2012-08-04 03:55:57)

Родрик де Круа шагал по коридорам Ноттингемского замка следом за начальником замковой стражи. Звук шагов гулко отражался от каменных стен. И так же гулко стучало сердце в груди рыцаря. "Сейчас многое решится, да, многое". Впрочем, душевное смятение никак не отражалось на лице де Круа. Скорее наоборот, Родрик старался сохранить вид предельно уверенного в себе человека. Даже несмотря на потертые сапоги и уже не новую гербовую котту рыцарь пожалуй вызвал бы на бой любого, кто рискнул бы усомниться в способности де Круа купить весь Ноттингем. Меж тем недолгий пусть по замковым переходам завершился у крепкой деревянной двери из которой как раз выходил высокий человек в черном. Возникла короткая заминка, затем громкий властный голос попросил какого то сэра Гая остаться, Родрик понял, что это относилось к "черному". Де Грендон прошел внутрь и доложил о прибытии Родрика, затем пригласил рыцаря войти. Родрик прошел в покои шерифа и поприветствовал хозяина учтивым, но гордым поклоном.
- Приветствую благородного барона де Венденаля, - начал свою речь де Круа. - Благодарю господина барона за любезное приглашение. Родрик де Круа к Вашим услугам, милорд.
Родрик выпрямился и посмотрел в глаза властителю Ноттингема.

- Я родом из Брабанта, милорд, - ответил Родрик на вопрос шерифа. - Наши земли лежат на континенте, неподалеку от Германии. Но я давно не был на родине, милорд. Много лет назад я покинул отцовские владения и поступил на службу к благороднейшему графу Раймонду Триполитанскому, сражался под Хаттином под его знаменами. После  смерти графа Раймунда служил Дожу Венеции, а в недавнем Крестовом походе примкнул к войскам славного короля Ричарда. К сожалению, Всевышний не даровал нам решительной победы над неверными, несмотря на доблесть и мужество наших войск. После окончания похода я принял решение поискать себе службы на землях Англии. Эти поиски и привели меня в Ноттингем, господин барон.
Родрик снова учтиво поклонился.
- А помощь людям королям в исполнении закона - прямой долг каждого благонамеренного человека, господин барон, так что не стоит благодарности, я сделал лишь то, что был должен.  И теперь готов оказать закону в Вашем лице любую услугу и помощь, кои не будут противоречить заповедям Божьим и рыцарской чести.
В третий раз Родрик поклонился и замер в поклоне, ожидая ответа шерифа.

Быстрый взгляд шерифа в сторону мрачного рыцаря в черном не ускользнул от внимания Родрика. Барон ведет свою игру? Ну что ж, играть приходилось в разные игры. Граф Раймунд, упокой Господи его душу, тоже много играл, пока боролся за регентство. Не привыкать. Барон просит рассказать о событиях на овсяном поле? Нет ничего проще:
- Охотно, милорд, - ответил де Круа шерифу.  - Как я уже успел рассказать Вашей милости, я прибыл в Англию в надежде найти службу у кого нибудь из местных сеньоров. По приезду я посетил нескольких английских лордов, с которыми мне удалось свести знакомство в Святой Земле. К моему несчастью некоторые из них еще не вернулись в родные владения, а некоторым оказалось нет дела до моей скромной персоны. Так мои поиски привели меня в земли графства Ноттингем. Я горел желанием скорее оказаться в Вашем славном городе и посему рискнул выехать один, без проводника, положившись на описание дороги полученное от трактирщика. Всевышнему было угодно наказать меня за гордыню и торопливость. Мы с моими слугами заблудились и выехали, как я теперь понимаю, на земли лорда Левертона. Когда я понял, что мы сбились с дороги, то стал разыскивать кого-нибудь, кто мог указать нам верную дорогу. Вскоре на краю поля я увидел девушку. Она была так скромно одета, что я принял ее за вилланку. Я пытался узнать у девушки, в чьи земли привела нас дорога и где замок владельца этих мест, я рассчитывал что местный лорд не откажет в отдыхе и проводнике усталым пилигримам. Но девушка не спешила назвать имя владетеля тех земель и указать нам путь к его замку вместо этого она пыталась отправить нас в деревенскую харчевню. В этот миг за нашими спинами раздался шум и мы увидели, как королевские егеря ловят беглеца. Я приказал своему слуге Хасиму помочь им. Хасим весьма искусный стрелок, милорд, и он прекрасно справился с поручением. Стрела слегка подбила беглецу ногу и егерям удалось схватить его. Это оказался мальчишка-вилан. И когда егеря стали вязать маленького браконьера он вдруг стал звать какую то леди. На крики мальчишки прибежала встреченная мною ранее девушка. Оказалось, что это дочь владетеля тех земель, лорда Левертона. Она пыталась вызволить мальчишку-браконьера из рук егерей. Старшему егерю пришла в голову мысль спустить свою собаку и та по запаху леди Рунильды привела к убитой косуле. Я не видел сам, участвовала ли леди в охоте, но собака привела по  следу точно. Я счел, что леди Рунильда должна дать объяснения властям о случившемся на этом поле. И, поскольку, егеря вели себя грубо и непочтительно с леди, я взялся сам доставить ее в Ноттингем. Милорд шериф, прошу Вас строго наказать этих егерей - их поведение в отношении леди было просто непозволительным. Вот все, что я могу рассказать об этом происшествии, милорд.
Де Круа учтиво поклонился шерифу.

Родрик задумался. У него промелькнула мысль, что ситуация сложнее, чем показалось сначала. У шерифа был явно какой-то свой интерес во всей этой истории, помимо защиты закона и справедливости. Впрочем, де Круа был здесь человеком новым и, естественно, не знал всех местных распрей и счетов. С другой стороны от него не требовалось врать и лжесвидетельствовать, а лишь рассказать как было дело. Девушка и в самом деле пыталась убедить егерей, что мальчишка-браконьер не причастен к охоте на косулю. Встревать между счетами местных лордов Родрику не хотелось, но в конце концов рано или поздно придется выбирать кого держаться. Других подходящих кандидатур на жизненном горизонте не наблюдалось. В конце концов саксонка сама решила свою судьбу свой заносчивостью.
- Милорд, я восхищен Вашей проницательностью. Леди Левертон действительно пыталась убедить егерей, что этот мальчишка непричастен к охоте на косулю. И была так настойчива, что егерю пришлось пустить по следу свою ученую собаку. Причем, егерь велел псу взять след леди. И собака привела точно к убитой косуле. Думаю, что леди знала об этой охоте и была рядом с браконьером.
Родрик снова молча застыл, ожидая что скажет барон.