Обычно, пополняя свою «сокровищницу» в пыльной кладовой, где лесничий устроил маленький личный тайник, Билль был крайне осторожен и осмотрителен. Но не сегодня. Измотанное тело не слушалось, тряслись руки, нестерпимо ныли обожженные колени, и все, что располагалось выше. Именно это печальное обстоятельство заставило Билля отвлечься на поиски горшочка со спасительным гусиным жиром прежде, чем отогнуть заветные половицы и насладиться глухим звуком истертых монет, падающих в нутро старой кожаной седельной сумки. Шаря в потемках среди полок и шкафов, Биллю приходилось полагаться в основном на свой верный, во всех смыслах, нюх, никогда не подводивший пройдоху-охотника. Он был неимоверно зол.
Во-первых - на дождь, недостаточно студивший его горемычную задницу, когда он после почти получаса бешеной скачки распластался по крупу саксонской клячи, которую едва не загнал, удирая из Лестершира.
Во-вторых - на пьяного лентяя-стражника у ворот крепости, насмехавшегося над обгорелыми шоссами, которому пинками и угрозами пришлось доказывать, что перед ним королевский лесничий при исполнении, а не случайный проходимец.
В-третьих...
Этот пункт Билль смаковал с особым наслаждением. «Гаааай Гииисборн! Вот ты, красавец, мастер надменного взгляда, у  меня больше других поплатишься! - мстительно размышлял Черный Билль, громыхая горшками. Гисборна Билль боялся и ненавидел. И давно лелеял мечту "потопить" при случае сэра Гая, которого барон приблизил к себе за весьма призрачные, по мнению Билля, заслуги. По степени неприязни этот рыцарь стоял в сердце королевского служащего на почетном месте после саксонских баронов. А после сегодняшнего происшествия это искреннее чувство к начальнику охраны стало чистым и беспримесным. «Пора уже, наконец, напомнить милорду де Венденалю, кто среди его окружения скромно трудится, ежедневно рискуя жизнью и здоровьем, тогда как остальные только и умеют, что развлекаться на пирушках и важничать. Особенно этот, в шкуре!» Билль уже прокручивал в голове душераздирающий рассказ о невыносимых пытках и побеге из лап двух десятков вооруженных саксонских головорезов, который он собирался поведать шерифу. «Пусть, пусть милорд отправит Гисборна ловить мятежного Левертона, да даст ему побольше солдат из гарнизона!  Если во время  завтрашней казни, заметив ослабление в рядах стражи, чернь поднимет голову и устроит волнения на площади, то виноват в этом будет надменный начальник охраны, чьей обязанностью является следить за порядком в Ноттингеме!» - Билль ехидно хрюкнул от удовольствия, попутно проклиная коротышку Жерве, хранившего гусиный жир, наверное, у себя под подушкой, и остолбенел, став свидетелем воплощенного в преподобном епископе де Нонане «всевидящего божьего ока». С видом кроткого и смиренного пастыря Хьюго стоял в проходе, наблюдая за лесничим.

Отредактировано Трувер (2012-10-22 02:37:38)

Самое малое, чего хотелось сейчас Черному Биллю, так это осенить Преподобного отменными увесистыми тумаками с ног до головы. Но Билль очень любил жизнь, и, понимая, что сорвать свою безумную ярость на «милом» пройдошливом старикашке, и не оказаться наутро  в числе прочих приговоренных ко встрече шеи с удушающими объятиями пеньковой веревки невозможно, стиснул зубы. Воспаленный разум уже рисовал одну за другой картины кровавой расправы над  святошей. У Билля чесались руки, и душа требовала воздаяния за пережитые страдания. Однако покалечив епископа, королевский лесничий незамедлительно бы превратился в  почетного висельника города Ноттингем. Поэтому, пыхтя и недобро поблескивая в темноте косыми глазами, Билль принял решение убить Преподобного. Но не сейчас. Не сегодня. И не этими обожженными руками!
- Да вот, ваша милость, домой вернулся, проголодался, решил заглянуть во владения доброго Жерве, и что-нибудь перекусить… - лесничий осторожно переступил с ноги на ногу, стараясь повернуться так, чтобы не была видна привязанная к поясу шапка с награбленным серебром.

Отредактировано Трувер (2012-10-23 00:29:01)

- А-а-а,  это… - заюлил Билль,  с трудом превозмогая искушение вцепиться Преподобному в глотку.
– Это саксонское воспомоществование. На лекаря. – он быстро ухватился за шапку, доверху набитую монетами, словно спасая ее от возможных притязаний де Нонана, и отступил на пару шагов от приора, способного превзойти самого дьявола в изобретательности.
– Что вы так на меня смотрите, святой отец? Ужели в грехе каком подозреваете?  Я серебро в бою взял! – гордо добавил косоглазый. - Половину саксонского сброда уложил и живым вышел из… - Билль напрягся, вспоминая нужное слово, которое звучало когда-то из уст Преподобного, значения которого лесничий толком не понимал, но уж больно красиво оно звучало, - из… купины неопалимой!

- Истинные слова божии изрекаете вы, отче! – Билль отскочил от надвигающегося де Нонана со скоростью своей лучшей борзой, на всякий случай, нащупывая рукою за спиной что-нибудь поувесистее. – Прямой путь в ад! – победитель саксов, вышедший сухим из воды, живым из огня, сильно жалел, что поначалу колебался, устанавливая сроки  отправки туда Преподобного, и мучительно вожделел об исправлении сей оплошности. «Черт бы побрал этого поваришку с его идеальным порядком!» - голозадый лесничий прошарил ладонью пустую поверхность стола и, не найдя подходящего орудия убийства, собрался ретироваться в кухню, где наверняка в избытке множество остро заточенных кухонных лезвий. «Одним епископом больше - одним  меньше, какая к дьяволу разница!» - облизнулся Билль, не в силах дальше терпеть саднящую боль  обгорелой кожи. – А вы, ваша милость, что в кладовой в столь сумрачный час делаете? Уж не ночному ли бдению предаетесь? – от промелькнувших угроз де Нонана, оскорблённый в лучших чувствах относительно своего подвига, лесничий только озлился

«Нет, ну какой наглец! Вот шельма!» - лицо Гисборна побелело от ярости. Он не терпел даже намека на пренебрежение к своей персоне. Билль уже почти успел ужом выскользнуть за дверь, но Черный рыцарь оказался чуть проворнее и цепко ухватил пройдоху за рукав. Стиснув плечо лесничего сильными, словно железные клещи, пальцами, Гай довольно невежливо вернул пакостника на середину комнаты. Несколько мгновений потребовались начальнику охраны для того, чтобы справиться с приступом бешенства и труднопреодолимым желанием немедленно свернуть тощую шею паршивого человечишки. Гисборн овладел собой и намеренно высокопарным тоном, не скрывая брезгливости и отвращения, заговорил:

- Скромность – весьма похвальное качество, не правда ли, Ваше Преподобие? Но не всегда она украшает мужчину. Не стоит стесняться, воин должен гордиться своей доблестью. Справиться с озверевшими саксами? В одиночку? Да никак ты шутишь, Билль? Нет, я точно потеряю сон и аппетит, если не узнаю подробностей твоих подвигов. Тем более, что ты отправился в Лестершир с моего согласия.

Гай помедлил, задумчиво обошел вокруг лесничего, скривившись от отвращения, придирчиво осмотрел изрядно пострадавшие шоссы и продолжил почти заговорщицким шепотом:

- А может, тебе есть, что скрывать? В таком случае, поделись с нами, облегчи душу. Быть может, я сумею отомстить за твою поруганную честь, - намеренно стараясь вывести Билля из себя, издевательски закончил начальник охраны.

Тут Гисборн заметил шапку, тяжело оттягивающую пояс королевского лесничего.

«Да тут, похоже, уже совершилась сделка. Епископ подсуетился и выкупил у Билля какие-то сведения. Не зря эта парочка так растерялась при моем вторжении. Но разве можно голословно обвинять Его Святейшество. Не пойман – не вор. – Начальник охраны пронзительно взглянул на Преподобного. -«Уличить в чем-то предосудительном этого хитрого лиса с нарочитой безмятежностью во взоре – гиблое дело, заведомо обреченное на провал. С радостью вышиб бы гнилой дух из обоих проходимцев. А что? Ночь. Свидетелей нет. Заманчивая мысль.» - Гай знал, что поступить так не сможет, так как честь и достоинство не были для начальника охраны пустыми словами, несмотря на его извечный внешний цинизм и скепсис.

- Выбирай, Билль. Либо ты сейчас же рассказываешь о своих приключениях, либо, клянусь, я поджарю тебя на медленном огне. А Его Святейшество, - Гисборн небрежно кивнул на епископа, - позаботится об отпущении твоих грехов, коих, не сомневаюсь, накопилось немало.

Черный Рыцарь отступил на несколько шагов и встал спиной к двери, надежно преградив своей внушительной фигурой путь к бегству из кладовой.

Отредактировано Гай Гисборн (2012-11-20 00:49:15)

Гисборн невозмутимо выслушал пространное повествование королевского лесничего. Взор начальника охраны оставался бесстрастным и невозмутимым. Гай был уверен, что подлый Билль, всегда склонный драматизировать события, естественно, постарался отвести главную роль в рассказе собственной персоне.

«Нда, Черный Билль в роли бесстрашного героя - это уже явный перебор. Не выдерживает никакой критики. Уж скорее ему по плечу амплуа вора, лизоблюда и подхалима. Но если не брать во внимание ненужные подробности, которыми верткий червяк щедро приправил историю своих злоключений, то получается, что пройдохе удалось обнаружить богатый клад, о котором в округе давно ходят легенды. Неудивительно, что негодник быстро пустился наутек, ибо рассчитывает на поддержку людей, обладающих большим могуществом и властью. Да и ответственность брать на себя этот жалкий слизняк не желает. Вот, стащил украдкой жалкую кучку монеток и радуется, что удалось убраться живым. А подпалили его подлую шкуру за дело. Кроме того, саксы явно были слишком милосердны к королевскому лесничему», - Гисборн неопределенно хмыкнул, представив, что если бы ему довелось встретиться с Биллем на узенькой дорожке, то дело закончилось бы для подлого доносчика не только потерей любимых шоссов.

Гай пытался принять верное решение. Задерживать Билля, который, то ли от испуга перед угрозой немедленной расправы, то ли для того, чтобы выиграть время, выложил ценные сведения, не имело смысла. Предугадать дальнейшие шаги коварного шпиона было сложно, так что следовало опередить мерзавца и постараться придумать, как использовать услышанные известия в своих интересах.

Гисборн посторонился, пропуская лесничего.

- Как же любишь ты набивать себе цену, Билль! Причем, и в прямом и переносном смысле. Видишь, не только цел остался, но и карман успел наполнить. Повезло! – Гай язвительно улыбнулся, не удержавшись от колкости.

«Сейчас у Билля одна забота – привести себя в относительно приемлемый вид, чтобы предстать перед очами милорда шерифа. Так что, пусть ненадолго, но подлец обезврежен».

Начальник охраны нахмурился, размышляя, как быть с епископом, который, к большому неудовольствию Гая, оказался свидетелем откровений лазутчика. Лучшее, что можно было предпринять в данной ситуации – это сохранить видимость союза с Его Преосвященством, который, как справедливо полагал Гисборн, тщательно, но порой безуспешно скрывал под личиной показной добродетели неуемную алчность и жажду власти.

Отредактировано Гай Гисборн (2012-10-29 19:45:35)