Расстояние между всадниками д'Шартре и сражающимися стремительно сокращалось. Роже запоздало подумал, что звук рога это хорошо, но если де Прэ его не узнал? Разгоряченные боем люди мессира Готье могут принять их за новых врагов, будет чертовски обидно сцепиться со своими. Решение пришло мгновенно, Роже не придумал ничего лучшего, чем во всю мощь своей глотки проорать старый палестинский клич крестоносцев:

- Deus wult!!!!

Клич тут же подхватили сержанты д'Шартре, так что над рекой прокатилось гулкое эхо.
Нападавшие на крестоносцев, увидев новый отряд, бросились на противника с удвоенной яростью. Это было единственно верное решение - максимально сократить число врагов или попытаться прорваться к реке, чтобы не попасть между двух огней. Но было уже поздно, всадники Роже врубились в схватку. Один из нападавших обернулся к шевалье, на лице рутьера, а теперь стало понятно что на крестоносцев напала банда рутьеров, промелькнула дикая смесь из страха и ярости. Рутьер попытался ударить Роже глефой. Время словно замедлило свой бег, потекло медленной ленивой рекой. Вот медленно поднимается лезвие глефы, лицо рутьера искажает яростная гримаса, мерно гудит вращающийся цеп. Вот Роже делает резкое кистевое движение и время вновь обретает свой нормальный ход. Венчающий цепь массивный металлический шар с шипами рвется вперед словно нападающая болотная гадюка. Мастерство не подводит Роже и шар прилетает точно в лоб рутьеру. Голова наемника с мерзким влажным хрустом лопается, словно перезрелая тыква и тело валится на прибрежный песок кулем тряпья. Впереди мелькает котта с крестом и д'Шартре резко дергает поводья, чтобы не затоптать своего. Квист с возмущенным ржание взвивается на дыбы. Вокруг лязг оружия, крики, проклятия, стоны раненых. Роже осаживает коня и оглядывается. Можно сказать, что все кончено, уцелевшие рутьеры пытаются спастись, кто-то бросается в реку, кто-то пытается бежать к дальнему концу опушки. Но Роже не зря отправил туда стрелков. Раздается хороший различимый звук спускаемых арбалетов и пара беглецов валится на землю с арбалетным болтами в груди, остальные начинают бестолково метаться между лесом и рекой, не зная куда скрыться от новой беды. Внимание Роже привлекает плеск воды, несколько рутьеров пытаются вплавь спастись от возмездия.
Д'Шартре поворачивается к оруженосцу, неотступному следующему за господином.
- Гаспар, труби!
Звук рога снова отражается от речных берегов и на этот звук прибегают стрелки.
- Этьен, перестреляйте этих мерзавцев в реке! Никто не должен уйти!!
Командир стрелков молча кланяется и бросает короткую команду. Щелкают арбалеты, свистят болты, воды реки окрашиваются кровью.
Ну что ж, все? Все. Люди Готье и сержанты Роже вяжут рутьеров, которые предпочли сложить оружие и сдаться.
Д'Шартре скидывает шлем и шагом подъезжает к де Прэ, который с босыми ногами, в одной котте и с окровавленным мечом являет вид грозный и комичный одновременно.
- Приветствую Вас, мессир де Прэ! Рад видеть Вас живым. Но позвольте узнать, неужели Вы в дополнение к знаку Креста принесли обеты бедности, приличествующие скорее тамплиеру... отчего Вы в таком виде??

Отредактировано Роже д'Шартре (2014-12-13 21:28:02)

- Верно, сегодня ангелы добры к нам, - Амори передал свой меч оруженосцу, поскольку с появлением отряда крестоносцев битва завершилась быстро, да и сил добивать беглецов у вновь прибывших было на порядок больше. - Не иначе, это они послали нам вас в этот час в этом проклятом месте. Амори де Блев, - рыцарь склонил голову в знак приветствия. - Согласен с де Прэ насчет мытья и вашего участия в битве, мы у вас в долгу. С нетерпением жду возможности вернуть этот долг, - де Блев окликнул удаляющегося оруженосца: - Ламбер! Погоди, надо посмотреть, как там Гвидо, - стиснув зубы, Амори побрел по песку к распластавшемуся в неестественной позе юноше. Чертовы разбойники, вонючие свиньи! Трусливые крысы, нюх их не подвел, нашли слабое звено, и первым делом туда вгрызлись. Естественно, рыцарь, прошедший крестовый поход, даже без кольчуги им не по зубам, а вот мальчишку без опыта, но со рвением защитить своего хозяина - это намного проще, если ты - разбойник без чести и совести.
- Он дышит, мессир, - радостно крикнул Ламбер, первым оказавшийся у тела Гвидо. - Только крови много потерял, - тут же добавил он, сменяя тон на озабоченный. - Боюсь... - фразу он не закончил.
- Бояться на адской сковородке будешь, - подбодрил его Амори, осматривая рану Гвидо. Плохи дела, прав Ламбер. - Найди кого-нибудь из наших, пусть соорудят носилки какие-то, и погрузят его на телегу. Там разберемся, - Амори оставил Гвидо на попечение своего оруженосца, и направился к Готье.
- Надеюсь, ангелы нас все еще не оставили. Гвидо их покровительство понадобится, - сообщил де Блев рыцарям. - Черти тоже похозяйничали на славу, - кивнул он на трупы разбойников. - Что будем делать с пленными?

- Я бы предпочел по старинке, - нормандец заметно поморщился. Он был в Святой земле, но недолго, так что, кажется, повидал не все занятные местные традиции. Про кипарисы явно слышал впервые. – Какой-нибудь дуб или вяз, и чтоб ублюдки обстоятельно висели в назидание их приятелям, а не взлетали в поднебесье по частям. Но, с другой стороны, зрелище обещает быть забавным… Не правда ли, де Блев?

В каждом новом опыте можно отыскать поучительные моменты. Рутьеры уже ничему не успеют выучиться, это понятно, но его и Амори люди – наверняка.

- Тибо, Жан, Ламбер… Помогите людям шевалье с кипарисами, - велел Готье. – Остальные… - Он заметно понизил голос, и последнее распоряжение отдал с явным неудовольствием, но дело было из тех, что должно быть сделано. – Копайте могилу, да подальше от воды, на холме. На этой земле явно не хватает крестов, черт ее побери! Выстругаем высокий, чтоб помнили.
«Все забудется, - знал рыцарь. – Помнить погибших будут только друзья и близкие, да и то недолго. Но всегда хочется верить в лучшее, в верность и постоянство человеческой памяти, например».

- Значит, вы тоже приняли крест, мессир д'Шартре? - Спросил он, не желая далее задумываться о дурном. – Оставили Палестину ради нового призыва Папы? Вот мессир де Блев впервые в подобном предприятии. Рутьеры, мерзавцы, второй раз к ряду путаются под ногами, - вскользь посетовал де Прэ. - Сначала Безьер, теперь тут, на дороге. Чуют добычу, не хуже псов. Чем мы с Амори можем отблагодарить вас за помощь?

- Ничто так не способствует раскаянию, как ощущение близкой смерти, - буркнул Амори себе под нос. Он уже успел отдышаться, на ходу умыться – необходимость смывать грязь с рожи он не оспаривал – и немного успокоиться, хотя чувства обуревали рыцаря. Де Блев, с одной стороны, хотел бы видеть, как южный пейзаж украсит ряд висельников в петлях, с другой, жажда отмщения, в его понимании, не обязательно должна была быть погашена таким экзотическим способом. Одно дело, если бы рутьеры обладали какими-нибудь ценными знаниями, в таком случае, их можно было бы подвергнуть пыткам, а потом, при свидетелях, сотворить то, что предлагал д’Шартре, а другое – вот просто взять и разорвать их.
Нужен практический смысл.

- Эй, Ламебр, подойди сюда, - рыцарь подождал, пока получвший боевое крещение оруженосец исполнит его приказ. - Слушай меня. Возьми воооон того шелудивого пса, - Амори ткнул пальцем в самого покалеченного и перепуганного из рутьеров, выцепив его взглядом из толпы, - приведи его сюда.

Юноша повиновался; Амори счел необходимым объясниться со старым товарищем и новым знакомцем.

- Просто их разорвать - никакого назидания не получится. Может, их страшная смерть послужит для кого-нибудь уроком, и в следующий раз, перед тем, как нападать на крестоносцев, рутьеры вспомнят рассказ о том, что с ними непременно случится после схватки.

- Слушай меня внимательно, дьяволово отродье, - де Блев ткнул мечом в кадык разбойника, брошенного Ламбером под ноги рыцарям. - Сейчас ты увидишь, что бывает с теми, кто осмеливается нападать на воинов Христа. Ты увидишь, какая участь ждала и тебя, но миновала лишь для того, чтобы ты рассказал всем, встреченным тобою на пути, что случилось с твоими товарищами. Если выживешь, - Амори критично оценивал состояние разбойника. - Пусть Господь решает.