Уилл с колокольни энергично махал рукой, указывая Уорхэму направление. Значит, слишком далеко ускакать беглецы не успели. Сам Ричард с невозмутимостью античного философа разглядывал оставленных французами мертвецов. Мужчина и женщина. Служанка? На кой черт таскать с собой баб, да еще таких невзрачных? Англичанин сожалел, что его недоумки подстрелили именно женщину. Вот уж кто точно не смог бы скакать во весь опор. Остальные - очень даже.
- Веди собаку, - велел он трактирщице, указывая на тот брошенный впопыхах скарб, что удалось разыскать в ее заведении. Той ничего не оставалось, кроме как подчиниться.
- Ищи, Кудлатый. Ищи, хороший мой, - она потрепала пса по лохматой холке, как никогда ясно понимая, что сейчас от его сообразительности зависит ее собственная жизнь. Пес не станет слушаться англичанина, значит, англичанин не убьет ее до тех пор, пока ему нужен Кудлатый. - Добрый господин, не велите своим людям жечь мой трактир, - попросила мадам Жанна тихо.
- Да ты, ведьма, в конец обнаглела, - восхитился Ричард. Но просьбу исполнил. Потому что псина, шумно втянув носом воздух, припустила куда-то на окраину города, а всадники, - волей неволей, - помчались за ней. Трактирщицу они прихватили с собой, один из мечников перекинул Жанну через луку седла, с удовольствием хлопнув по заду. Страшна баба, да и старовата, если присмотреться, но все же баба. Когда наскучит командиру, сгодится остальным.

Юноша молча последовал за ним, слова Этьена о полусотне английских луков произвели на молодого человека нужное впечатление. Ребенок сладко посапывал у него на руках, поэтому правил всадник осторожно, с явной неохотой направляя вороного в холодную воду. Благородное животное разделяло недовольство человека, - конь укоризненно всхрапнул, но подчинился. Анри, только что всех торопивший, продолжал какое-то время разглядывать старый мост, а потом, махнув рукой, заехал в воду поглубже и несколько раз рубанул фальчионом по ближайшей опоре. Присовокупив к этим ударам пожелание всем англичанам провалиться в тартарары, прямиком в геенну огненную, а для начала свернуть себе шеи и переломать ноги на этом гнилом бретонском мосту.
- Все же я был не так уж и неправ, - тихо заметил юноша, когда слуга, морщась от холода, нагнал их. - И если бы у наших попутчиков нашелся топор, рубить было бы еще легче.
- В такую погоду хозяин собаку на улицу не погонит, а вы хотите господина рыцаря отправить по пояс в реку, будто какого-то бретонского дровосека, гнилушки рубить? Сами попросите, но я бы не рискнул.
- Я хочу, чтобы все они умерли, - откликнулся юноша. - Все те, которые из-за пролива. Любой француз должен желать того же!
- Все, знаете ли, желают разного. И по-разному, - буркнул Анри.
- Долго ли нам тащиться по реке? - не выдержал между тем его господин, окликая на этот раз Этьена. - Не заплутаем ли мы потом в этих полях?

… Дорога и собака привели англичан к мосту. Псина пронеслась на ту сторону реки, не останавливаясь, давая преследователям понять, что их добыча благополучно переправилась на другой берег. Уорхэм без колебаний направил коня следом, на всем скаку преодолев скверный бретонский мост, который эти лентяи сгноили до совершенно позорного состояния. Скорость спасла Ричарда. Его, и еще нескольких солдат, чьи кони промчались по гнилым доскам по пятам за командиром отряда. А потом людей и лошадей на мосту внезапно сделалось слишком много, послушался оглушительный треск.. и несколько особо невезучих недоумков полетели в воду вместе с конями, оружием и обломками того, что еще миг тому считалось переправой.
Рыцарь развернулся, с отвращением наблюдая, как люди и животные барахтаются в студеной воде, цепляясь друг за друга в попытке выбраться на берег. Река, как на зло оказалась глубокой. На его сторону выбрались двое, обратно к не успевшим переправиться - еще один. Одну лошадь, кажется, зашибло бревном, еще одну - унесло течением, двое, стало быть, утонули. Ничего не поделаешь, даже легендарный Фридрих Барбаросса закончил свою жизнь, утонув на переправе.
А глупая псина тем временем вертелась у кромки воды, разочарованно поскуливая. След она потеряла.
Уорхэм задумчиво почесал подбородок.
С ним восемь недоумков. Остальные на другом берегу, чтобы переправиться, нужно искать брод. Где тут чертов брод, одним бретонским чертям и ведомо. Или ведьмам. Одна как раз с ними.
- Велите этой чертовой шлюхе указать вам брод, - рявкнул Ричард, указывая на несчастную трактирщицу. - А если откажется, утопите ее в этой чертовой реке. Переправитесь - отправляйтесь в лагерь граф Нортгемптона. Встретимся там.
Продолжать преследование столь малыми силами было неосмотрительно, - кое-кто сказал бы и грубее,  - но Ричард был упрям и не готов был вот так запросто расстаться с заветной мечтой из-за гнилого моста и глупой собаки. Он уже понял, что французы, путая следы, сунулись в воду. В какую сторону они пошли он, кажется, тоже знал. Не под мостом и явно не по направлению к Бресту, потому что там орудуют его соотечественники. Значит, можно было просто ехать по берегу и искать то место, где «хитроумные беглецы» решат вернуться на твердую землю. Так что плевать на собаку, они и сами справятся.

Отредактировано Ричард Уорхэм (2016-09-25 08:16:02)

- Да я б и сам, если надо, костер развел, - пробормотал Анри, в глубине души надеясь, что к огню все же прилагается кое-какая еда и укрытие от ветра, потому что Каланель они покидали в спешке, попросту бросив все, что не успевали собрать на бегу.
- Обещаю, Ожье, мы скоро сделаем остановку и вы сможете поиграть, увещевал межу тем ребенка юноша. - Видите огонь? Мы едем прямиком туда. Вам ведь нравится сидеть у костра?
Не выдержав, он и сам украдкой дыхнул на пальцы, зябнущие без перчаток. Хорошо бы сейчас спрятать руки в пышные рукава, да не получится, и конем нужно править, и малыша придерживать.
- Только это вряд ли деревня, - добавил всадник на вороном задумчиво. - Огонь всего один, собак не слышно, и даже тропинок в поле не видно. Спросим дорогу, но оставаться там не станем, - неожиданно решил он, упрямо сжав губы.
- Видно вы смерти моей хотите, - вздохнул слуга, который мерз куда больше остальных: шоссы Анри промокли выше колена еще тогда, когда он подъезжал к опоре моста.
- Что вы, конечно нет! Обсушимся… и уедем. Тревожно мне.
Продемонстрировав подобную недостойную мужчины мнительность,  юноша нарочито поторопил коня, словно надеясь таким образом поскорее разрешить все свои сомнения. Тем временем порыв ветра растревожил тучи, из-за туч показалось солнце, а из дымки, ползущей над голыми полями, выглянуло темное крыло ветряной мельницы.
- Оттуда точно будет нам дорога, - оживился Анри.
«Может быть где-то неподалеку найдется и замок, - думал он, - ведь мельницы всегда принадлежат кому-то из знатных сеньоров, не стал бы он строить ее где-то у дьявола на рогах».

- Да мы и сами, добрый человек, не знаем, - демонстративно миролюбиво отозвался Анри, цепким взглядом скользя по людям с оружием в руках. Он мысленно обещал себе впредь прислушиваться к дурным предчувствиям своего юного «спутника», потому что женщины, как ни крути, мастерицы этого дела: предчувствовать да предугадывать. Видать, таким образом господь хранит тех, кто слабее.
- Заплутали мы.
Копейщик заговорил с ними по-французски, так что все еще оставалась надежда на мирное разрешение дела.
- Дорогу ищем. До любой деревеньки или города, где еще не побывали англичане, - закончил он.
- Подержите Ожье, Анри, - внезапно велел юноша, передавая слуге ребенка. По мнению Анри, это было совершенно некстати, потому что у него был хотя бы фальчион, а у всадника на вороном - только пустые руки.
- Что вы делаете, у вас, в случае чего, даже оружия нет!
- У меня есть Роланд!
Он выехал немного вперед, надвигаясь на копейщика, не обращая внимания на то, что остальные его товарищи, словно между прочим, медленно обходят заглянувших к ним на огонек путников неровным полукругом.
- Помогите нам, мессиры. И вам воздастся за вашу доброту. Мы едва не погибли сегодня ночью, голодны, измучены, ищем безопасный приют и уповаем на божье милосердие и ваше великодушие.

Уорхэм услышал отголосок требовательного: «А ну стоять!» издалека. И сделал прямо противоположное, то есть как следует прошелся шпорами по конским бокам. Направляя отряд на крылья мельницы и ведомый безошибочным чутьем, состоящим из азарта и жадности. Но каждому свое, как говорится. Кому-то в бою помогает молитва, а кому-то - брань и проклятья.
Противников, если бы Ричард потрудился их пересчитать, было намного больше, чем сейчас у англичанина людей. Но настоящий рыцарь не утруждает себя счетом. Размышлениями тоже не утруждает.
Лучники быстро спешились на благоразумном расстоянии от врага и дружно вскинули луки. До стрелков, хоть и не с первого раза, но дошло, что их неугомонный сэр возжелал проклятую вороную конягу, по повадкам и правда напоминающую беса. Так что английские стрелы посыпались в основном на разбойников, пытавшихся добраться до разъяренного Роланда. Сам же Уорхэм продолжал нестись вперед и придержал лошадь лишь почти поравнявшись с недоумками, которым вздумалось претендовать на его добычу.
-Эти люди мои, - громогласно объявил он, указывая на «везучих» беглецов, но адресуясь к сброду, которому еще не приходилось от него бегать. - Будете путаться под ногами, вас нашпигуют стрелами, как запеченного павлина - желудями. А если хотите мне послужить, получите жалование, выпивку, жратву и ваши никчемные жизни в придачу.

Отредактировано Ричард Уорхэм (2016-10-01 08:48:46)

Разбойники между тем всерьез задумались о предложении англичанина. Падающие на них длинные стрелы и злобствующий конь были убедительными средствами вразумления. Не сообразив до конца, что именно воинственный рыцарь подразумевает под «мои люди» - своих врагов или своих союзников, - они на всякий случай шарахнулись в стороны от всадника на вороном и попытались отступить к мельнице. Рассчитывая в самом крайнем случае укрыться там от лучников.
Анри, возможно, предпочел бы сделать то же самое, если бы не считал мельницу идеальной ловушкой, куда очень просто себя загнать, но непросто выбраться. Он слишком хорошо помнил зарево пожаров, поднимающееся над Каланелем.
Положение их, однако, было незавидным. Лучшее, что он мог сделать сейчас, попытаться выбраться на дорогу, спасая ребенка и оставив прочих на произвол судьбы. А потом новое бегство, возможно, новая погоня и неизвестность. И все же это было единственное разумное решение, но преданность к обоим из его спутников мешала слуге его принять.
Юный хозяин Роланда по-своему отреагировал на слова Уорхема.
- Клянусь, вы самый бесчестный человек из всех, что я когда-либо встречала!* - в сердцах воскликнул он, разворачивая коня. - Гнусный грабитель и убийца, вы куда хуже того сброда, что надеетесь заставить послужить вам!

*Написано в соответствии с русской грамматикой, у французов понять пол говорящего из такой фразы нельзя.